Стрелки часов показывали в Кёнигсберге без четверти два. Через слегка отодвинутую занавеску просматривалась часть Оттокарштрассе и открывался вид на расположившуюся в глубине парка шикарную виллу "Иоахим”. Около парадного входа стояли два чёрных "Адмирала” со светомаскировкой на фарах. Тут же находилось и несколько человек из личной охраны гауляйтера, вооруженные 9-миллиметровыми автоматами МР-35/I системы "Бергмана и Мюллера”.

Через минуту из дверей виллы вышел невысокий, плотно сложенный человек в военной форме и неторопливо стал спускаться по ступенькам крыльца. Откуда-то сзади послышался шум запускаемого двигателя, и из-за дома выехал блестящий чёрный пульман-лимузин. Охранник услужливо открыл левую дверцу и Эрих Кох уселся на заднее сиденье за спиной водителя...
Руки наблюдателя, притаившегося у окна в одном из домов напротив виллы "Иоахим”, торопливо нащупали кнопку "питание”. Есть. Контрольная лампочка загорелась. Судорожно сжимая и отпуская тангенту головных телефонов УКВ-радиостанция "Доретта”, он послал в эфир короткое сообщение:
- Готовность номер один. Кортеж отъезжает. Объект в чёрном лимузине "Мерседес”, сидит за водителем. Ждите указаний о маршруте следования. Как поняли? Прием.
На радиопереговоры ушло двадцать две секунды. Радиопеленгаторы не могли успеть засечь "пианиста”.

* * *

Первый "Адмирал” из личной охраны гауляйтера выехал вперед и с трудом вывернул из ворот на узкую Оттокарштрассе.
Вторым шёл пульман-лимузин. Радиуса поворота колес не хватало и он, скрипнув рессорами, наехал на край тротуара. С потугами всё же вписавшись в поворот, "Мерседес” устремился за головной машиной. Колонну замыкал ещё один "Опель-Адмирал” с охранниками.

До пересечения с Кёрте Аллее (ныне ул. Кутузова в Калининграде) оставалось метров сто. Ещё несколько секунд и станет ясно, куда дальше повернет кортеж.
Но сегодня всё шло не так. Почему Кох сменил машину? Раньше он пользовался закрытым "Адлер-Дипломатом” с восточно-прусскими номерами IC-33061. На этом же "Мерседесе” красовались берлинские номера серии "IA”. А вдруг на нём особая броня? Тогда пули снайперов, притаившихся на чердаках и мансардах, отскочат от машины, не причинив гауляйтеру никакого вреда? И поедет ли кортеж в Гросс Фридрихсберг? А вдруг машины направятся в аэропорт Девау? Операция будет провалена.


На фото - Заместитель фюрера по партии Рудольф Гесс (крайний слева) и Эрих Кох на военном параде в Кёнигсберге

На размышления времени нет. Головной "Адмирал” выкинул левый светящийся флажок-указатель поворотов. Шедший следом "Мерседес”, вспыхнул рубиновыми стопами и тоже показал левый поворот.
Всё нормально. Направление - "Гросс Фридрихсберг”.
- Внимание всем постам! Маршрут номер два...
Подтверждение получено. На радиопередачу ушло одиннадцать секунд.

Опять взгляд на Оттокарштрассе. Последний "Адмирал” скрылся за поворотом.
Теперь остается только ждать. До двадцать первого поста машины доедут секунд за двадцать пять - тридцать. Две недели подготовки операции не прошли даром - всё просчитано до мелочей. Ещё несколько секунд и прогремят первые выстрелы. Палец снайпера уже на спусковом крючке винтовки FG-42. Примкнутый сбоку коробчатый магазин заполнен под завязку - 20 патронов с бронебойными пулями калибра 7,62 мм. А глаз профессионального стрелка прикован к перекрестию оптического прицела, улавливающего часть Кёрте Аллее, по которой со скоростью 70 км/час приближаются три черных автомобиля...

Эрнст Корнблюм еще раз обошел черный "Мерседес” и критически осмотрел машину. Ну что ещё не в порядке? Потом протер лобовое стекло, натертую до блеска хромированную облицовку радиатора, поправил трехлучевую звезду-”прицел”. Повторно осмотрел всё и только тогда удовлетворенно сел за руль.
Да, на такой машине раньше он не ездил. Только вчера они с шефом выезжали в ставку фюрера в Растенбург, что в сотне километров от Кёнигсберга. Как объяснил гауляйтер, на днях в восточно-прусскую столицу возможен визит Гитлера с многочисленными сопровождающими. Именно поэтому в верхах распорядились выделить Эриху Коху ещё один лимузин.

Один из механиков дружески похлопал Корнблюма по плечу, заметив:

- Да, Эрнст, тебе крупно повезло. Ездить на такой машине - большая удача. Здесь тебе и бар с коньяком. И двухдиапазонный радиоприемник "Telefunken”. И местный телефон. Он соединяет водителя с пассажирами, если стеклянная перегородка наглухо задвинута. Шины с 20-секционными камерами. Им никакая пуля не страшна. Вот только брони нет. Обычно на таких машинах её устанавливают. А здесь нет. Обыкновенная жестянка, - и механик для пущей убедительности постучал пальцем по крышке. Глухой металлический звук эхом отозвался под бетонными сводами подземного гаража.
На пути в Кёнигсберг Корнблюм старался ехать осторожно. Большой длинный капот с непривычки мешал следить за дорогой. Помогал ориентироваться только "мерседесовский” "прицел” на пробке радиатора.

* * *

...Корнблюм перевел взгляд на часы - их стрелки на приборном щитке показывали без четверти два. В этот момент один из охранников виллы "Иоахим” махнул рукой, что означало: заводи и подъезжай к крыльцу - шеф выходит.
Эрих Кох с комфортом расположился на заднем сиденье.
- В Гросс Фридрихсберг, - произнес гауляйтер.

Головной "Адмирал” с охраной первым выехал через узкие ворота, повернул направо и устремился в сторону Кёрте Аллее.
"Ему хорошо, - пробормотал про себя Корнблюм, - а мне, попробуй, развернись тут на шестиметровом крокодиле...”
С усилием до отказа он вывернул руль вправо. Но всё равно передние колеса уперлись в край тротуара. Корнблюм дал газу, двигатель гулко взревел всеми своими восемью цилиндрами, и 3,5 тонная махина словно игрушка перемахнула через пешеходную дорожку.

 

Двое мужчин, одетых в форму работников кёнигсбергской телефонной компании, свернули в подъезд дома №41.

Архивные документы (выписка из адресной книги по Кёнигсбергу за 1943 год).
Korte Allee, 41.
E: Herford, Direktor, Kaunas
Kestnejo g-ve N 22
V: Klein, Fritz, Wieger (K)
Druckler, Reichsbahn-Oberins- pektor (1)
Karrer, Standesbeamter (1)
Pfeiffer, Kapitan (p)
Stambrau, Rechtsanwalt (p)
VoB, Dr. (2)

Каждый из вошедших в подъезд нёс в руках по чемоданчику. А через плечо - мотки телефонного кабеля.

На фото - Рейхсминистр Геббельс с деловым визитом посетил Кёнигсберг. Справа - гауляйтер Восточной Пруссии Эрих Кох

Самое главное, не привлечь внимание жильцов. Хотя в это время в большинстве квартир никого нет.
Так, первый этаж. Адвокат Штамбрау. Он выехал со всей семьей из Кёнигсберга ещё полгода назад. Капитан Пфайффер. Призван на флот в 1940 и сейчас где-то в Данциге. Семья осталась жить здесь. Но в настоящий момент их дома нет.

"Телефонисты” поднимаются выше. Ступенька за ступенькой. Хорошо, что лестница каменная. Не скрипит. Вот и второй этаж. Служащий Каррер. Призван в армию в 1943 году. Семья выехала в Даркемен. Квартира пустует. Старший инспектор железных дорог Дрюклер. Сейчас на службе в Нордбанхоф. Жена и дети - дома. Они вполне могут что-то заподозрить и позвонить в полицию. Или сообщить Фрицу Кляйну - управляющему. Он тоже может быть где-то неподалёку. Поэтому отключить телефон в квартире Дрюклера надо в первую очередь. Наконец, третий этаж. Справа - мансарда-чердак. Там жильцы дома обычно сушат белье. Оттуда и придется стрелять.
Слева - квартира доктора Фоса. А вдруг он дома? Надо проверить.
- Доктор Фос! Откройте! Мы должны осмотреть ваш телефон.
Нет, кажется, никого. Теперь осталось попасть в мансарду. Небольшое усилие и замок на двери поддался. Здесь пол деревянный и немного скрипучий. Ступать нужно осторожно, чтобы не привлечь внимание жильцов. Как раз внизу та самая квартира Дрюклера.

Огневая позиция - окно мансарды. Но оно наглухо закрыто. Видимо, готовясь к зиме, управляющий Фриц Клайн постарался. Наконец, рама поддалась и с шумом отворилась.

Пока снайпер собирал винтовку и устанавливал на ней цейсовский оптический прицел, его напарник разворачивал антенну "Доретты”и пытался выйти на связь. Вся экипировка - немецкого производства. После операции оружие и амуниция останутся здесь, в мансарде.
13.05. Связь установлена. Работа в эфире - тридцать две секунды. Всё по плану...

Впереди идущий "Адмирал” немного притормозил. Из своего зализанного, чуть напоминающего тело дельфина, кузова он "выкинул” левый флажок-указатель поворота. А повернув, резво покатил по Кёрте Аллее в сторону Диффенбахштрассе. Эрнст Корнблюм сбросил скорость, выполнил манёвр и поспешил следом. В зеркальце заднего вида он заметил, как за ними пристроился второй "Адмирал” с охраной.


На фото - Именитого гостя гауляйтер Кох встречает на элегантном кабриолете "Мерседес-Бенц-320”

Первая машина немного оторвалась вперед. Из соображений безопасности кортежу предписывалось держать скорость 70-75 км/час. И дистанция - 40-50 метров. Эрнст сильнее придавил акселератор. Стоящие у дороги виллы с чугунными оградами замелькали быстрее. Стрелка спидометра приближалась к цифре "70”.

Небольшой поворот по Керте Аллее. И дальше уже просматривается пересечение с Лаускер Аллее и Диффенбахштрассе. По встречной полосе идёт военный грузовик. Других машин не видно. Пешеходов почти нет. Для субботнего полудня - обычная картина.

Корнблюм машинально переводит взгляд с дороги на противоположную сторону улицы. Он заучил маршрут наизусть. Знакомы каждый дом, каждое дерево, каждый камень. И сегодня всё без изменений. Вот он, угловой дом № 39. Следом - двухэтажный 41. Эрнст краем глаза замечает приоткрытое окно мансарды. В нём что-то блеснуло. Странно. Раньше оно было наглухо закрыто. Даже летом. А теперь, когда наступили холода... Почему окно открыто?

Из архивных документов

(адресная книга по Кёнигсбергу 1943 года):
DiffenbachstraBe, 2
E: Flugmacher, Johanna,
Renterin (p)
Maria Czeyka, Witwe (2)
Goetz, Ingenieur (p)
Grigo, Oberrevisor (1)
Lenkeit, Geschaftsinhaberin (p)
Wrede, Diplomingenieur (1)

- Фрау Джейка? Мария Джейка, если не ошибаюсь?
- Ошибаетесь. Не Джейка, а Чейка. Это во-первых. Если бы вы пришли пятью минутами позже, то вообще никого не застали дома. Это во-вторых...
Пожилая дама была непреклонна и всем своим видом показывала, что не желает больше тратить своего драгоценного времени на какого-то там полицейского.
Последовала долгая пауза. Но прежде чем полицейский собрался извиниться за непрошенное вторжение и пообещать, что зайдет в более подходящий момент, фрау Чейка наконец нарушила молчание.
- Ладно, говорите, зачем пришли.
- Вам повестка в полицайпрезидиум. На сегодня в 13.30. Второй этаж. Кабинет 28. Распишитесь в получении, - полицейский протянул фирменный бланк с орлом на фиолетовой печати. Затем достал ведомость из кожаной сумки, висящей на плече.
- Это насчет моего погибшего мужа?
- Увы, ничего сообщить вам не могу. Советую поторопиться. Времени у вас остается меньше часа. А трамваи сейчас ходят редко.
Спускаясь по скрипучей деревянной лестнице, полицейский заметил, что вдова всё ещё стоит в дверях. Она задумчиво смотрела ему вслед.

Двухэтажный пятиквартирный дом. Построен в середине 30-х годов. Подъезд один. Он выходит на Диффенбахштрассе. А фасад в пол-оборота развернут на Кёрте Аллее. Мансарда, где жильцы обычно сушат бельё, - идеальное место для снайпера. Но стрелять оттуда нельзя. Вид на Кёрте Аллее перекрывается большой березой и верхними ветками деревьев вишневого сада, расположенного у самого дома. Так что выбор невелик. Остается квартира вдовы Марии Чейка с мансардой на третьем этаже. Из неё и придется вести огонь.

Но с этим домом сегодня все складывается совсем не так, как хотелось бы.
Садовник. Он возится в саду прямо под окнами квартиры фрау Чейка. Конечно же, он сразу обратит внимание на то, что на третьем этаже кто-то есть.
Этот чёртов "Гарант”. Старая колымага стоит напротив подземного гаража. Капот открыт нараспашку. Над чревом моторного отсека склонился хозяин. Если всё правильно, то это и есть тот самый господин Григо, жилец со второго этажа. Значит, Григо будет вторым свидетелем покушения. Конечно, если не сумеет завести свою машину и уехать отсюда куда подальше.
Ещё проблема - домоуправительница Иоханна Флюгмахер. Она пенсионерка. У неё куча свободного времени. Вот и шатается старуха по дому целыми днями. А сейчас, то к садовнику подойдет, то к Григо. Достаёт их своими советами.
Наконец, из дома №2 по Диффенбахштрассе вышла пожилая дама и направилась в сторону трамвайной остановки на Лаускер Аллее. Вдова Чейка. Пора начинать!

Двое мужчин в форме полицейских с длинными чемоданчиками в руках вошли в подъезд дома №2. Первые шесть ступенек каменные. Далее - лестничные пролеты деревянные. При каждом шаге они издают страшный скрип. Так что, наверное, слышит весь дом.
Вот и второй этаж. На площадке никого. Только поблескивают металлические таблички с надписью "BRIEFE”. Это почтовые ящики. Одна дверь в квартиру инженера Вреде. Другая - старшего ревизора Григо. Дверь немного приоткрыта. Значит, он все ещё возится со своим "Гарантом” во дворе. И ходит постоянно туда-сюда. Из гаража в квартиру. И обратно. Проблема.
Третий этаж. Левая дверь - в мансарду для сушки белья. Правая - в квартиру Марии Чейка. Немного усилий - и дверь поддалась.
Работать приходится быстро. Времени - в обрез. Блеснула антенна радиостанции. Настройка. Связь установлена. Снайпер застыл у окна.

* * *

- Получено сообщение. Кортеж направляется к нам. Объект во второй машине. Сидит за водителем. Будет у нас секунд через тридцать.
Снайпер поймал в перекрестие цейсовского прицела часть Кёрте Аллее.
Секунды томительного ожидания тянулись необычайно долго.
Резкий звонок в дверь заставил вздрогнуть.
- Откройте, полиция!
Надо выиграть время, всего 15-20 секунд. Кортеж вот-вот появится в секторе огня.
Звонок повторился. А вслед за ним раздались сильные удары в дверь.

Яркие вспышки огня в проеме чердачного окна вывели Корнблюма из задумчивого состояния. Тут же послышались звонкие удары по крыше лимузина. Как будто с неба вдруг посыпался град. Вслед за этим зазвенело стекло. Проклятье! С чердака стреляют...
Схема покушения на Эриха Коха в Кёнигсберге 11 ноября 1944 года


Корнблюм успел только крикнуть шефу: "Голову вниз!”
В зеркальце Эрнст увидел, как гауляйтер с побелевшим лицом рухнул на пол автомобиля. Несколько пуль угодили в спинку сиденья, изодрав до ваты плюшевую обивку салона.
Теперь Корнблюм всё делал машинально. До упора выжал акселератор. Только бы успеть проскочить опасный участок! Всё решают секунды!
...Впереди по левой полосе идёт "Адмирал” с охраной. Однако скорость почему-то не увеличивает. Из прикрытия он становится помехой. Обойти его можно только справа. Скорость уже под 90... Корнблюм берёт правее и пытается вырулить на свободную часть дороги. Багажник "Адмирала” маячит уже перед самым лимузином.
Стрельба продолжается.

На фото - Кёнигсберг. Гауптбанхоф (ныне Южный вокзал). Гауляйтер Кох встречает очередных гостей из Берлина

"Майн Гот! Хоть бы не в бензобак, - твердит как заклинание Корнблюм. - Там же 195 литров бензина!”
Вдруг "Мерседес” сильно качнуло. Эрнст что есть силы схватился за руль, пытаясь удержать машину на дороге. Несколько пуль угодили в колеса с левой стороны. И хотя камеры были специальными, внезапное падение давления вызвало занос. Лимузин пошёл юзом. Казалось, ещё мгновение и тяжелый автомобиль перевернется, превратившись в неподвижную мишень для снайперов.

И тут Корнблюм второй раз спасает жизнь Эриху Коху. Он плавно сбрасывает скорость, чудом выравнивает машину. Затем вновь вдавливает в пол педаль газа. "Мерседес” рванулся вперед, взял вправо и, слегка зацепив бампером заднее крыло "Адмирала”, на предельной скорости впритирку обошёл машину охраны.
Гауляйтер оглянулся. Словно оборванная фольга, заднее крыло "Адмирала” отлетело на тротуар.

- Почему охрана не отстреливается, - заворчал Кох, глядя на идущие сзади машины.
Выстрелы наконец смолкли.
Корнблюм слегка притормозил, чтобы вписаться в поворот и выехать на Лаускер Аллее. "Мерседес” благополучно перемахнул через трамвайные рельсы. Кажется, пронесло...
Тем временем первая машина охраны обошла лимузин Эриха Коха и заняла своё место во главе колонны. Теперь кортеж на предельной скорости нёсся вниз в сторону Кирхештрассе, к церкви "Юдиттен”.

* * *

... Едва "Мерседес” подъехал к "Паласту” (название дома Коха в усадьбе Гросс Фридрихсберг), его окружили охранники. Открыв заднюю дверцу, свита помогла выйти ещё не пришедшему в себя гауляйтеру. Он стряхнул с шинели осколки стекла. Не обращая внимания на офицеров, суетящихся вокруг, обошёл изрешеченный пулями лимузин.
- Не менее двадцати попаданий, - доложил шеф личной охраны гауляйтера.
- Уж не знаю, кто они. Англичане или русские. А стрелять - не умеют, - вынес свой вердикт Эрих Кох и направился к центральному входу "Паласта”.

Улица Кутузова (бывший район
Амалиенау), Калининград,
июль 1994 года.

Поначалу я подумал, что мой собеседник шутит, и из вежливости кивнул головой. Но седовласый коренастый немец повторил свои слова ещё раз. Да, ему 76 лет. И действительно, в далёком 1944 году он участвовал в подготовке к покушению на Эриха Коха. Потом он навел телескопический объектив своего "Кодака” на угловой двухэтажный дом в конце улицы Кутузова и произнес:

- Должны были стрелять вон оттуда, из окна третьего этажа. Но в тот самый момент, когда кортеж гауляйтера проезжал мимо, хозяйка квартиры вернулась с двумя полицейскими. И всё сорвалось. Её специально выманили из квартиры с помощью какой-то липовой повестки. Но она что-то заподозрила. Повернула назад. И в этот момент с улицы увидела, что в комнате у нее кто-то есть. Ну и вызвала полицию.

Точно не могу сказать, что там произошло, но когда полицейские взломали дверь, они увидели снайпера с винтовкой. Таким образом, с поста "22” ни одного выстрела сделано не было. Получается, что жизнь Эриху Коху спасла именно вдова Чейка. Интересно, узнал ли он об этом?
Ну а что касается лично меня, то мне отвели более скромную роль во всей операции. Я вёл наблюдение. И занимался этим целыми днями. Почти три недели подряд.

Почему о покушении на Эриха Коха так мало известно? Действительно, о тех событиях в ноябре 1944 года, пожалуй, не прочтешь ни в одном открытом источнике. Сам Кох, вероятно, не хотел особо афишировать это происшествие. А может, было уже и не до того - линия фронта приближалась. Что до участников операции, то они - не энтузиасты-антифашисты, а профессионалы, нанятые западными спецслужбами. Всё это долгое время держалось в секрете. Поэтому - никаких мемуаров, воспоминаний.

На фото - Эрих Кох в имении Гросс Фридрихсберг (ныне посёлок Майское) возле машины сопровождения - чёрного "Опель-Адмирала” со светомаскировкой на фарах

- А я считал, что к операции имели прямое отношение немецкие подпольщики или диверсионные группы, засланные Москвой, - не скрывал я своего удивления.

- Подпольщики? Ха! Никакого подполья здесь в 1944 году не было. А все советские группы спецназначения, заброшенные в Восточную Пруссию летом 1944 года, действовали крайне неудачно. Обычно их уничтожали в момент приземления сразу после выброски из самолета. Насколько я знаю, только группе "Тигр” удалось пробиться к предместьям Кёнигсберга. И они, действительно, захватили в плен нескольких рядовых "Вермахта”. Но ни о каком покушении на Коха и речи быть не могло. Из всей группы лишь один кое-как мог изъяснялся по-немецки...

- А после неудачного покушения больше не предпринимались попытки убить Эриха Коха?
- Я и сам не понимаю, почему тогда дело не довели до конца. Все участники операции, которые вполне легально проживали в Кёнигсберге, были срочно отозваны. В том числе и я. Насколько мне известно, с ноября 1944 года по апрель 1945 года уже никто не посягал на жизнь гауляйтера.

* * *

...Вот так мы и проговорили часа три, гуляя по тенистым аллеям бывшего кёнигсбергского района Амалиенау. А потом мой собеседник поблагодарил за внимание, вручил визитку и разрешил написать ему, если меня ещё что-либо заинтересует.
На карточке я прочёл адрес: "Сан Диего, Калифорния: 92154 - 1921...”
- Так вы не немец?
- В Штаты мне пришлось уехать лишь в пятидесятых. А родом я из Пиллау...
Сославшись на то, что к двум часам дня туристический автобус будет ожидать всю немецкую группу на Театральной площади, он попрощался.

Обещали зарезать...

Удача всегда сопутствовала Эриху Коху. Ещё с Первой мировой войны, когда он долгих три года отсидел в окопах Восточного фронта, ловко уворачиваясь от вражеских пуль и осколков. Во времена нацистских путчей и уличных беспорядков ему тоже всякий раз везло. Хотя в этих сборищах он был человеком заметным - член НСДАП с 1921 года с порядковым партийным номером 90.

Ну а в эпоху Третьего рейха Кох побил все мыслимые рекорды по количеству производившихся на него покушений. Опередив даже самого фюрера.
Однако нельзя утверждать, чтобы гауляйтер испытывал маниакальную страсть ко всякого рода опасностям и щекочущим нервы ситуациям. Они сами находили его. Тем не менее, Кох всякий раз с успехом выпутывался из них. Даже не прилагая при этом особых усилий. И это больше, чем обычное везение.

В апреле 1945 года, когда Советская Армия стала наступать на пятки и запахло жареным, Кох навсегда покинул Восточную Пруссию, предпочитая больше не испытывать судьбу. Потом скрывался под чужими документами в Европе. После ареста англичанами, его выдали Польше. Судебный процесс длился 80 дней. 9 марта 1959 года был наконец вынесен вердикт: смертная казнь.

Но... Исполнение приговора всё откладывалось. Хотя Кох и ожидал его изо дня на день.
3 марта 1965 года его переводят из Мокотовской тюрьмы в Варшаве в тюрьму небольшого городка Барчево под Ольштыном. И опять казнь откладывается.

При тюрьме существовал небольшой заводик по производству деталей для радиоаппаратуры. Пока Коху позволяло здоровье, он там работал. Причём работал отлично. Даже имел свое клеймо. После него детали не проверялись. План он постоянно перевыполнял. Но тут взбунтовались уголовники. Так и заявили начальству: "Не уберете этого "ударника” - зарежем!”

Но Коху повезло. Не зарезали. Так и умер он своей естественной смертью в 1986 году. В двух польских тюрьмах в общей сложности он просидел 37 лет, перешагнув 90-летний юбилей.

Ю. Грозмани